Сотни тысяч лет нам мыкать поровну
Мне и тебе
Всё, что не склевали злые вороны
В нашей судьбе...

….Он ждал Ее в одном из скверов не далеко от дома. Их место. Андромеда обыкновенно проявляла чудеса пунктуальности, сказывалось воспитание, однако сегодня ее задержка откровенно напоминала опоздание. Теодор Тонкс  наматывал тридцать восьмой круг вокруг несчастного тиса. Уже будучи уверенным, что Она не придет, что задержали дела, родственники, встречи, что-там непременно важное и аристократическое, он не прекращал ждать. Потому что надежда вещь невероятная, неугасающая. Потому что неусидчивый магглорожденный мальчишка уже и дня не мог представить себе без иногда чересчур важной и серьезной своей девчонки.
И Тед не уходил, он не мог просто так уйти. Иногда ему казалось, что он рыцарь, который должен спасти ее из логова дракона. Иногда ему даже виделось, как он врывается в это самое логово, побеждает всех и наступает священное «долго и счастливо». А потом он вспоминал, что это вовсе никакое не логово дракона, а ее родной дом и какова же будет радость если он примется крушить какие-нибудь ее любимые вазочки, статуэтки, ну или что там обожают аристократки.... И тогда выкидывал эти мысли прочь из головы, заходя на сороковой  круг.
А ведь это самое «долго и счастливо», что если без всяких логов и огнедышащих тварей… Было бы здорово….
…Но юный Тед Тонкс вовсе не знал, что на самом деле будет так здорово, что он и дышать-то свободно сможет, только когда Она рядом. И уж тем более не мог себе представить, что какому-то не иначе как много раз падавшему и ушибавшемуся головой волшебнику взбредет уничтожить всех нечистокровных, всю грязь. Что однажды у алтаря Андромеда произнесет: «Да!», но Тед до того будет волноваться, что вовсе этого не услышит, только увидит, как шевелятся ее губы, а после традиционного поцелуя только прошепчет на ухо новобрачной: «Миссис Тонкс», и от того какое-то горячее довольство разливается в груди, что когда она едва слышно фыркнет: «Мистер Тонкс», Тед будет готов лопнуть от распирающего его счастья. А еще в этом «долго и счастливо» будут погромы, исчезновения, громкие смерти и ужасная «черная метка» на каждой второй колдографии в Пророке, и после этого он будет читать только Придиру, а еще ужасно до сведенных суставов бояться. Когда Дромеда будет носить под сердцем их дочь, то будет до того трепетно относиться к чистоте, что  в панике из их дома сбегут все микробусы, а самого будущего отца будут снаряжать тряпками и метелками, каждый вечер, лучше бы он ночами за диковиной едой бегал в самом деле… А где-то там в другом мире, что будет царить за кристально чистыми занавесками их дома, дети будут играть в войну, упоенно разрушая все и вся вокруг, ломая палочки и людей. Появится на свет самый чудесный на свете ребенок, сумасшедший волшебник исчезнет, все пойдет своим чередом, а они все также будут мерить шагами их Лондон. Тонксы…
… Из мыслей его вырывает чей-то звонкий и не очень-то довольный голос.
-Тонкс! Ты уснул, пока я извиняюсь?
-Ты пришла! – его лицо озаряет широкая задорная улыбка и не смотря на все ее протесты, юноша сгребает Андромеду Блэк в объятия, чтобы отпустить через долгую минуту и, оглядев волшебницу, хитро заметить: - А ведь похоже я ошибался, ты вовсе не пришла, ты сбежала… Успев ограбить по дороге сказочную принцессу! И мне, честно говоря, абсолютно все равно во что бедняжка сейчас кутается, ты выглядишь потрясающе! Постой, не надо благодарностей… Ведь я тоже даром времени не терял… - не иначе как по мановению волшебной палочки в его руках появляется довольно чудноватая, но задорно-подходящая юноше шляпа. – Только я обещал Безумному Шляпнику, что верну ее до полуночи, потом она превратится в тыкву… или он превратится… нет, что-то я кажется напутал…
-Ты болтун, Тонкс!
- Каюсь, грешен, - он берет ее за руку. – Пошли?
-Пойдем, ты обещал мне приключения.
- Разве я когда-нибудь не сдерживал свое слово, красавица?!
И они двинулись вперед по одной из улочек…
…И уж точно ни  никогда не взбредет в голову ни юному, ни уже знавшему все это Теду, ни его возлюбленной, что тот волшебник Которого-Нельзя-Называть и его страшные слуги вернутся и словно в кошмарном сне, вся эта уже не война, а бойня завертится вновь. Приобретая невиданные до селе масштабы.
Облавы на  «магглов незаконным путем завладевшими волшебными палочками» начались, когда их дочь объявила, что ждет ребенка. Нет, вы только представьте, он Тед Тонкс, дедуля. Никакие иные обращения будущего внука, он не желал и представлять.
А потом в Косом Переулке стали закрываться лавки, его была одна из первых. Он лишился почти всех клиентов. Удостоверился в том, что счет в Гринготтс у них с женой по-прежнему общий и попытался забыть о том, что существует какой-то магический Лондон. Но с каждым днем это становилось все сложнее и сложнее. Он мог неизменно отшучиваться, но в глазах поседевшего мужчины была неизменная тревога.
Тед знал, что ничего не будет грозить ни Андромеде, ни Нимфадоре, когда в дом явятся егеря. Ничего кроме того, что его бравая девочка ринется защищать собственного отца, что в ее положении совершенно неуместно. А они непременно явятся и все, что мог мужчина это собрать походный рюкзак своего младшего братца.
На душе было дико, скреблись не кошки вовсе, а крысы. Он так и не сказал своим девочкам, верил, что так будет лучше, нутром чуял – пора. Но не мог подойти к двери и сделать чертов шаг.
-Миссис Тонкс.
- Мистер Тонкс.
Они шутливо раскланиваются друг с другом и смеются в унисон, вместо того, чтобы как положено танцевать первый танец. Вспыхнет вспышка фотоаппарата, чтобы навсегда на колдографии в гостиной, которую спешно покинет взрослый волшебник, остался именно этот момент.
А уже позже кто-то из гостей, кажется Уизли, бесцеремонно на правах лучшего друга прервет их.
- Эй вы, Тонксы! Сделайте хоть что-то как положено молодоженам… разрежьте торт!