Дарси и Бингли. Так за глаза прозвали их сокурсницы когда-то. В былые времена многие недоумевали, как два столь непохожих темперамента смогли подружиться. И одно дело – гиперобщительный Бэгмен, который может поладить с  кем угодно, но  француз никогда не производил впечатления рубахи-парня. Он вовсе не производил впечатления человека, который ищет друзей. Он был одиночкой. Вежливым, неконфликтным,  свысока взирающим на факультетские междоусобицы, принципиально не принимавшим в них участия. Среди немногочисленных его приятелей было больше выходцев аристократии, столь стереотипно холодных и малоэмоциональных. За компанию с ними он и сам прослыл типичным благороднокровным снобом, хотя едва ли ни единственным пороком, который он не терпел в людях, по иронии судьбы была любовь к навешиванию ярлыков на людей. На самом деле, тот самый круг общения, который, по мнению сверстников, больше подходил Лавуа, были знакомыми детства, и за редкими исключениями, нравы этих самых приятелей претили юному Лавуа.
«Дарси» и «Бингли» дополняли друг друга. Легкомыслия и неуемной жажды приключений Бэгмена хватило бы на троих. Этого легкомыслия порой не хватало Лавуа для бесшабашности юности. В свою очередь француз привносил хоть немного размеренности в существование юного Бэгмена, и лишь потому от Хогвартса в те славные времена не осталось одно лишь пепелище. Людо обеспечивал зрелища и свершения, Эдриен прикрывал тылы. Обаяние и умение заговаривать зубы Бэгмена могли покорить Слагхорна или Страут, быть может, даже МакГонагалл, но суровые времена требовали отчаянных мер, и тогда, зарекомендовавшему себя куда более серьезным джентльменом, Лавуа было проще повлиять на профессуру и под честное обещание повлиять на друга, им прощались те или иные провинности.
Безумные их приключения после окончания школы продолжались не так долго. Работа, сменившая довольно вольное существование студентов, отнимала уйму времени, и рутина, новые знакомые и новые увлечения безнадежно затягивали юношей. Бэгмен был в разъездах, а график Лавуа не ограничивался восемью часами в будний день, и в определенный момент их общение свелось к редким, разве что ни случайным, встречам раз в пару лет. И, судя по всему, эта пара лет как раз миновала. За время, что они не виделись, Лавуа успел похоронить брата и обзавестись супругой. И Бэгмен об этих двух фактах пребывал в полном неведении.
К небольшому поместью, подаренному молодоженам на свадьбу, прилагались два домовика. В силу некоторых обстоятельств, к большому огорчению, тщательно скрываемому недоумению и великой обиде, как минимум одного из этих существ, новый хозяин изъявил желание сам открывать дверь. Им было дозволено это делать лишь в его отсутствие. По вполне разумным причинам, направляясь к двери, сэр не проявлял рвения, свойственного домовикам, отчего субтильный эльф каждый раз искренне переживал за репутацию, ставшего родным, дома и старался быть где-то неподалеку, чтобы хотя бы сразу услужить гостям. Накануне вечером, когда Лавуа неспешно спустился на упрямый стук из своей мастерской, он кротко выглядывал из дверей столовой.
- Прибереги для следующего раза, я оставлю открытым окно библиотеки. Или ты предпочитаешь дымоход и мне следует потушить камин? - усмехаясь, посторонился Эдриен, пропуская друга в дом. Домовик с любопытством выглядывал из своего укрытия и был рад, когда ему представилась возможность подобрать детали гардероба, которыми щедро усыпал холл нежданный гость.
Лавуа проследил за другом почти восторженным взглядом. И не смог сдержать негромкого смешка. В этом был весь Бэгмен.
- Что-нибудь выпьешь, или мы в срочном порядке отправляемся куда-нибудь в направлении..?! - Эдриен, проследовавший за другом в гостиную, замер на пороге. Он красноречиво округлил глаза и развел руками.
- Принеси ему одеяло! - усмехаясь, бросил он домовику, прежде, чем удалиться.
Он даже не удивлялся. Ни ночному визиту, ни столь скорому отбою. Ни тому, что утром, спустившись в гостиную, чтобы разбудить этого чудака, он обнаружил на диване лишь ворох из подушек и одеял. Лишь вздохнул и направился к лестнице. Тем более, бодрый голос Людо не смолкал во вполне определенной стороне дома. Только вот едва ли Бэгмен развлекал домовиков.
Лавуа так и замер на пороге, увидев боевой настрой его кроткой супруги. Лицо его вытянулось в искреннем изумлении. За мгновение до того, как он захохотал. Он привалился плечом к косяку и скрестил руки, восторженно наблюдая за этой картиной, которая выбивалась из привычного его утра.
- Ты всегда умел заводить друзей! ...Доброе утро! - улыбнулся он Трише с виноватым взором, - Прости меня за... - он посмотрел на Людо и не подобрал подходящего определения, - ...это...паломничество. И не лиши его головы, пожалуйста! Это и так не самая его крепкая часть тела.
Эта встреча в будуаре миссис Лавуа определенно затянулась. А тем временем, неловкость ситуации заключалась еще и в том, что Бэгмен не успел избавиться от верхней одежды с вечера, Лавуа успел обзавестись брюками и рубашкой с утра, а вот Тришу Бэгмен застал в ночной рубашке.
- Очевидно, мне следует Вас представить друг другу?! - не скрывая иронии, поинтересовался Эдриен, - Людо, мой хороший друг. Несмотря на привычку вламываться в чужие спальни без приглашения. А эта прекрасная, воинственно настроенная, амазонка - Триша...Моя супруга.