Болит меньше, когда тебе просто безразлично (с)

  Ровно половину своего долгожданного отпуска Амелия Боунс уже промотала на пляжах Корсики, совершенно ни о чем не заботясь, валяясь под палящем солнцем. Оно, кажется, отдавало все свое тепло кантону во Франции и нещадно экономило на хмурой Великобритании. Здесь, в нескольких километрах от залива Порто-Векио, в бухте Санта-Джулия побережья считались самыми живописными. Мелкий белый песок, бирюзовая вода, прозрачное голубое небо. Не мудрено, что по прибытии в родную столицу, девушка в некоторой степени сожалела о столь скоротечном времени, проведенном вдали отсюда, впрочем, не настолько, чтобы отказать от запланированных встреч с друзьями, посещений симфонических оркестров и многого другого, что мог предложить ей только старый добрый Лондон.
  Вернувшись только вчера, уже сегодня Амелия Боунс практически бросилась в Косую Аллею, собираясь знатно прикупиться книгами, новыми нотами и, возможно, мантиями, но она не могла вначале отказать себе в своем любимом мороженом. Кафе Флориана Фортескью она полюбила еще в детстве и ни за что не променяла бы его ни на что другое, и хотя знаменитая кондитерская в Хогсмиде в свое время пыталась спихнуть это заведенье с почетного места, но даже в «Сладком королевстве» не продавали ее любимое мороженое, ради которого она была готова преодолеть огромные расстояния и свернуть любые горы. Тройной шоколад с добавлением горького и белого шоколада, тройной шоколадный сироп и шоколадная крошка. В школьное время пристрастия Боунс к шоколаду не раз и не два становились предметом дружеских шуток, но, как правило, их она пропускала мимо ушей, да что там, даже в министерстве коллеги постоянно удивлялись способностям девушки навернуть просто невообразимое количество этих сладостей, да еще и запить все это горячим шоколадом. Или какао. С сахаром.
-Я знаю только одного человека, который способен заказать себе такое мороженое, - неожиданно прозвучал мужской голос за спиной. Голос преступно знакомый. Амелия слегка повернула голову. – Амелия Боунс, тебе ВСЕ ЕЩЕ оно не надоело?!
-Все еще, Дэнни, - широкая улыбка расползлась на лице девушки. – Сто лет не виделись.
-Чертовски верно, Боунс! – и едва ли кто-нибудь поверил бы в то, что этот высокий громила с устрашающим взглядом способен на выражение столь теплых чувств крепким дружеским объятьем, медвежьим и неуклюжим.
-Ты стал еще больше!
-Это просто ты не растешь, - со смехом отозвался Блумфильд, - хватай свое мороженое, и пойдем к нам!
Боунс вновь улыбнулась и только подивилась, как быстро бежит время. Дэнни,а точнее Дэниэль, звался исключительно сокрощенно ласкательным именем в силу своей незначительности на первых курсах. Самый маленький среди сверстников, он, где-то на курсе четвертом, вымахал так, что получил прозвище «Громила Дэн», что нисколько не соответствовало добрейшему характеру. Друзья по-прежнему его звали Дэнни, хотя «Громилой» пользовались всякий раз, когда стоило отпугнуть надоедливых личностей, которые совали нос, куда не надо. Сейчас Боунс по сравнению с Блумфильдом выглядела еще более миниатюрной и хрупкой, чем была на самом деле. И, казалось, что парень вымахал еще больше, Амелия готова побиться об заклад, когда они заканчивали школу, она ему доставала до плеч, а сейчас едва-едва ее макушка достигала его груди.
  За их столиком было шумно. Пожалуй, самый шумный столик из всех. Стоило всем заметить старого друга, как мигом посыпались приветствия, улыбки и шуточки по поводу ее мороженого.  Не мудрено. Ведь все собравшиеся – некто иные бывшие однокурсники, которые, судя по всему, решили собраться дружной мужской компанией.
За их столиком всегда царил хаос: громкие разговоры и еще более громкий смех. Как в школьные времена, когда они летом собирались компанией и по увещеванию Боунс обязательно заходили в кафе-мороженое.  И в такие моменты она понимала, как сильно скучает по временам в Хогварсте.  Как сильно скучает по…
-Барнабас.
  Ее голос звучит на одном дыхании. Удивленно. Спокойно. Тихо. И, кажется, про себя. Стоило ей коснуться взглядом одного из присутствующих, как весь посторонний гам стихает. По крайней мере, в ее сознании, ведь наяву по-прежнему громко: играет музыка, кто-то заказывает ванильное мороженое, а друзья начинают спорить, кто уступит свое место  новоприбывшей, ведь практически все стулья в кафе уже заняты.
Она не так представляла себе эту встречу.
Конечно, она подозревала, что рано или поздно их дорожки могут пересечься, но почему-то Боунс была уверена, что этого не произойдет. Он ведь взялся за ум.
-Надо же, какие лица, - ничем не прикрытый сарказм. Впрочем, Амелия совершенно спокойна. Внешне. И ей, можно сказать, все равно. Да и чего злиться, когда ей уже давно наплевать на него.
Правда ведь?..

Злость — надёжная защита, но она не даёт ни единого шанса на окончательную победу. Злость лечит, но не излечивает, временно снимает боль, но не выдергивает шип, который является её причиной.
(с) Дин Кунц. До рая подать рукой

  На его веселое беззаботное приветствие Амелия Боунс никак не отреагировала: ни сарказмом, ни возмущением, ни простым ответным «привет». Друзья наперебой что-то говорили, но этот шум будто не доходил до ушей так и застывшей девушки. Она механически улыбалась, благодарила и в свою очередь спрашивала, как у них дела. Не будь здесь Снелла, она бы мигом втянулась в оживленную беседу, напрочь позабыв обо всем. Кто-то из ребят неуклюже и по-медвежьи ее обнял, приглашая к ним присоединиться, а сама Боунс почувствовала себя на мгновение беспомощной тряпичной куклой, переходящей из рук в руки и не могущую что-либо поделать. Словно вернулась на два года назад, в тот треклятый солнечный день в кричащее и смеющееся купе в уже разгоняющемся поезде. Все по-прежнему. Кто-то о чем-то оглушительно спорит, кто-то обсуждает недавний матч, только Амелия, в груди которой все так и трепещет от неожиданного поцелуя, полная непонимания, стоит у окна, всматриваясь в Барнаби, который с каждой секундой становился все меньше и меньше, пока и вовсе не исчез. Сначала ей показалось, будто она обозналась. Какой-то юноша, просто похожий на Снелла, но стоило ему махнуть ей рукой, как все сомнения отпали. Это был действительно он.
Не мудрено, что девушка пропустила тот момент, когда ее практически насильно усадили на диван. Она не стала противиться и по-детски устраивать сцену, единственное, что постепенно ей начинало действовать на нервы, это присутствие Барнабаса. Хохочущего Барнабаса. Боунс, резко повернувшись, бросила на него мрачный взгляд прежде, чем вспомнила, как он с ней поступил, а посему также быстро и отвернулась, явно заинтересованная возобновившимся разговором. Хотя парень по-прежнему сидел рядом и никуда не исчез, Амелия упорно делала вид, что его здесь нет. Она решила, что нежданно негаданно явившийся из ниоткуда гость из недалекого прошлого не стоит ее плохого настроения и не может стать причиной ее ухода, а поэтому она предпочла самую простую тактику действия (которая впоследствии, как оказалось, не работает, по крайней мере у нее): полное игнорирование. Она с удовольствие общалась с Бордманом, уверенно поддерживала Бленкинсопа, и чем больше не соглашался Снелл, тем активнее она это делала, между тем ни разу не ответив ему прямо, да и косвенно, честно говоря, тоже.
  В голову по-прежнему лезли мысли двухгодичной давности, настолько яркие, что приходилось удивляться, она-то думала, что забыла уже. Амелия упорно пыталась их отогнать и справиться с нарастающим раздражением, но этому не способствовал ни Барнабас, ни даже мороженое, которое обычно помогало справиться с любыми бедами. 
-Ты все еще перебираешь бумажки? – влез Дэнни, улучив удобный момент между бурным обсуждением Пушек Педдл и ожесточенным спором о последней марке новомодной метлы, единственный из всех заинтересованный ее работой.
-Увы, все еще, – с улыбкой ответила Амелия, уже собираясь посетовать на то, что она по-прежнему помощница и девочка на побегушках и никто не спешит давать повышение только из-за того, что она приносит кофе и вставляет ценные комментарии быстрее, успевая опередить своих молодых коллег.
-Где ты работаешь? – этот запал сошел на нет, как только Барнаби заговорил.
«И какая тебе разница? Два года пропадал неизвестно где, а теперь вдруг решил проявить интерес?» – зло промелькнула мысль, но вслух Боунс ничего не сказала, полностью пропустив этот вопрос мимо ушей. При всем при том, что бывшая гриффиндорка пыталась игнорировать источник ее раздражения, но имея взрывной характер достигнуть спокойствия было тяжело. Также тяжело, как и выкинуть из головы…
Тот по-прежнему летний день. Пригород Лондона радовал своей солнечной погодой и чистым безоблачным небом уже целую неделю, обещая (или обманывая) такую же осень. Но настроение, царившее в опустевшем купе, было далеко от того, чтобы назвать его солнечным. Хотя все купе были забиты до отвала, в этом, где устроилась семикурсница с Гриффиндора, кроме нее никого не было. Явление временное, друзья пошли в рейд по первокурсникам, желая с ними познакомиться да напугать заранее. И хотя раньше Амелия никогда бы не пропустила всеобщее веселье, но сейчас Боунс радовалась хоть минуте спокойствия.
Отсутствующим взглядом она изучала сменяющиеся ландшафты, на коленях у нее лежала записка от предавшего ее Снелла, его рисунок и конверт, который следовало передать Дамблдору, а у нее на глаза наворачивались слезы. Постоянные вопросы и абсолютное непонимание: он попрощался со всеми, за исключением ее.
Когда раздался стук, Боунс поспешно утерла слезы и повернула голову. Алиса МакМиллан переминалась с ноги на ногу, не уверенная, стоит или не стоит заходить в купе. Амелия улыбнулась и кивнула, будто негласно приглашая войти.
– Ты как?
– В шоке.
Молчание царило еще с десяток минут. 
– Это он передал?
– Обещает стать серьезным в другой раз.
– Он уже обещал?
– Да, сегодня на перроне.
Вновь неловкое молчание.
– Он меня поцеловал.
– Вот же…
  Амелия вновь отвернулась к окну, будто это могло помочь ей отделаться от противных ощущений. 
– Зиг и Стабби еще не созывали народ играть в блэкджек?
–А ты как думаешь?
–Я думаю, что попадись мне сейчас Барнаби, от него мокрого места не останется.
Примерно тоже одолевало ее и сейчас. За исключением того, что плакать не хотелось. Вместо того, чтобы ответить на вопрос юноше-который-не-держит-обещания, она обратилась к Блумфильду:
– Ты нашел работу или по-прежнему перебиваешься мелкими заработками? – Дэнни замялся под этим пронзительным взглядом, всегда чувствуя себя в некоторой степени виноватым перед работящей отличницей Амелией. – Говорила же, нужно было идти в Мунго, у тебя талант! 
–Да он бы всех пациентов там переубивал, Боунс!
–Он ведь даже травологию не с первого раза сдал!
–Будто ты с первого!
–Зачем ты вообще рванул травологию сдавать?!
–Да если бы не Амелия, он бы в жизни ее не сдал!
–Как дети малые!
–Травология вообще не отличается особым смыслом, – Барнаби по шумности не отставал от друзей, весело и ненароком подключаясь к разговору, незаметно перешедшего от квиддичных команд к школьным успехам.
–Может ты им отличаешься? – звенящим голосом перебила Боунс, мигом заставив всех друзей замолчать. – Хотя нет, что это я. Ты ведь даже не доучился, – она смотрела прямо ему в глаза, цепким пронизывающим взглядом. Примерно где-то здесь все ожидали услышать великий монолог подруги, но она вновь повернулась к Дэнни, тем самым давая понять, что не намерена слышать никаких шуток по поводу сказанного и беседа затянулась по новой, вновь сменив тему с опасно учебной на легкомысленно летнюю. И все бы ничего, если бы Снелл не попытался вновь вывести ее на разговор, теперь уже непонимающе бросая мол «что не так». Вот тут-то терпение у нее и лопнуло. Не так, как обычно: с шумным взрывом на глазах у всех. Разводить бесполезную демагогию в присутствии друзей она не желала, да что там, она в принципе не желала ничего разводить. И все бы ничего, если бы не тройное шоколадное морожное с глазурью и довольно липкими сиропами, которое оказалось прямо на физиономии Снелла.
–А теперь прошу меня извинить, – коротко произнесла Боунс, благодарно принимая руку неожиданно галантного Дэнни, который в отличие от друзей не стал испепелять взглядом то девушку, то пострадавшего парня, наблюдая за спектаклем, а помог ей подняться. – Приятно было со всеми повидаться.
Она любезно распрощалась со всеми, за исключением и так понятно кого, вежливо отказалась от предложения Блумфильда сопроводить ее, и вышла из-за стола твердым уверенным быстрым шагом. Дверь кафе не хлопнула только потому, что была стеклянная, и хозяин заведения был нисколько не виноват, что его посетительнице так и не удалось насладиться своим любимым мороженым.

xDDD Боже, я скучала за Амелией!

  Мерно раздающийся звук каблучков практически терялся в шумной Аллее. В этот месяц здесь было просто не протолкнуться, а уж найти где-нибудь свободное местечко, чтобы передохнуть, и того невозможно. Хуже здесь было только на предрождественской неделе, когда на улице царила такая давка, которая научит в следующий раз не оставлять покупку подарков на последний момент. Кроме взволнованных родителей, считающие каждый кнат, от еще большего восторга кипели будущие первокурсники, желающие приобрести воооон ту метлу и вооооот эту мантию. Помимо семей, закупающихся первыми необходимыми предметами для обучения в магической школе, шумели здесь и другие ученики, ходящие со список литературы, а также старшекурсники, которых заботило лишь как получше догулять последнее свободное лето.
Поэтому хотя девушка и шла довольно быстро, но приходилось постоянно останавливаться, сбавляя темп, и протискиваться через чересчур занятых волшебников. Вдобавок ко всему было жарко и поэтому через минут пять Боунс уже пожалела о том, что не прихватила мороженое с собой, а не оставила его на старом друге, хотя радовало лишь то, что духота обещала рано или поздно разрядится большой первоклассной лондонской грозой.
–Амелия!
Светловолосая головка юной волшебницы почти уже скрылась в толпе таких же молодых представителей волшебной Великобритании, но пронырливому Снеллу все же удавалось не терять ее из виду.
–Погоди ты!
–Барнаби, давай быстрее! Магазин вот-вот закроют! – волновалась прилежная ученица, которая уже пожалела о том, что не отдала свой список покупок брату, который все равно собирался во «Флориш и Блоттс».
–У нас еще пятнадцать минут!
–Поторапливайся! – не щадила будущая третьекурсница, полная сил и вдохновленная разрешением родителей впервые сделать покупки самой, что сегодня она обошла каждый-прекаждый магазин, вне зависимости от того, нужно ли ей было туда или нет. Эдгар обещался забрать их с Барнабасом в пять у кафе-мороженого, а пока им оставалось всего немного времени, прежде, чем книжный закроется, да и потом еще не опоздать к брату, иначе получит еще нагоняй. Снеллу в этой степени повезло меньше, ведь именно ему пришлось сопровождать подругу в этом нелегком деле. Особой радости по поводу нового учебного года мальчишка не питал, по крайней мере пару часов он с таким же удовольствием, подогреваемый живым энтузиазмом сокурсницы, выбирал все нужное для школы.   
…– Эта пакость чуть меня кусила! – взвизгнул он, шарахнувшись от зубастой книги.
–Потому что не надо было совать пальцы, куда не просят, – строго отчитала его Боунс и вежливо улыбнулась продавцу, который примерно так же, как и ее друг, побаивался бешеного товара.
–Зачем нам вообще нужна эта книга? – вопрошал Барнаби, искоса поглядывая на то, как пытаются выловить из клетки вторую. – Она и убить может!
–Спросишь это у преподавателя, она есть в списке, значит она нужна, к тому же они не такие уж плохие, как тебе кажутся, - успокаивающим тоном проговорила девочка и задорно улыбнулась Снеллу, а затем и самой зубастой книжке. Она подошла к ней с такой детской беззаботностью и бесстрашием (которая возможна только в подростковом возрасте), что, казалось бы, любой мог бы растаять, но книга лишь зарычала и попыталась отцапать ей руку, Боунс вовремя увернулась, но попыток не бросила, и ловким быстрым движением дотянулась до корешка. Та мигом успокоилась и разве что не замурчала в ответ.
–Видишь, не такая уж она и плохая эта «Чудовищная книга о чудовищах».
–Как ты это сделала?! – удивленно уставился на нее друг.
–Ты вообще не читаешь то, что написано мелким текстом? – покачала головой девушка и удрученно вздохнула.
- Я очевидно это заслужил..!
Школьные времена давным-давно канули всуе, прошло уже мерлин знает, сколько лет с того памятного дня, когда она учила Барнаби правильно обращаться с «Чудовищной книгой», и сейчас она намеренно ускоряет шаг, прекрасно помня, что если надо, то он обязательно ее догонит и не потеряет в толпе. Ну что за?!..
Амелия даже не попыталась сбавить шаг, по-прежнему двигаясь вперед и не желая никаких выяснений/вопросов/чего бы там ни хотел Снелл. Нет уж. Не дождется. Ишь! Какого черта ему вообще от нее надо?! 
–- Без объяснений...Как мы любим! – между тем не отставал парень.
«Как ты любишь», - мысленно поправила его Боунс и еще больше ускорила шаг, лавируя между людьми и лавками с газетами.
–- Стой, Мороженая Королева!
Если бы она так не злилась на него, то может даже бы улыбнулась его постоянной настойчивости. Он вовсе не изменился. Вот только она уже не маленькая девочка, готовая простить ему любую шалость. Девочка повзрослела, окончила школу, устроилась на работу в Министерство магии и уже не ждет писем или открыток от него. И уж теперь она точно не собирается ему так просто прощать его поступок. Спрашивается, что ему вообще надо?! Не захоти она любимого мороженого, они бы и вовсе не встретились, и это бы ни сколько не расстроило Барнабаса. Она бы и дальше не знала, где он, чем занимается и где живет.
- Я доблестно принял твой удар, хочу хоть мотив улышать!
Боунс фыркнула, попыталась собрать всю волю в кулак и не ответить ему разъяренным монологом. Но случай опять все расставил по своим местам, ибо двое волшебников, аккуратно  переносящих хрупкое магическое стекло, на котором то и дело менялись пейзажи: плавали рыбки, журчал ручеек, летали бладжеры, – вдребезги разбили его прямо на пути у Амелии, которой была вынуждена остановиться. Снелл едва на нее не налетел, явно не ожидая, что подруга вдруг остановится.
Девушка резко сделала глубокий вдох и обернулась, испепеляя взглядом источник ее раздражения.
–Не помню, чтобы ты хоть что-то объяснял мне тогда, – бросила она и скривила губы. – Зато помню лапшу, килограммами навешенную мне на уши, – она уже хотела было отвернуться и продолжить свой путь, но тут ее осенила идея и она даже немного улыбнулась. Только едва ли эту улыбку можно было расценить, как знак примирения. Она порылась в карманах, в поисках билета до Корсики, и победно выудила весь смытый клочек бумаги. Оглянулась в поисках кого-нибудь, у кого можно было попросить чем-нибудь, чтобы писать, и, найдя, буркнула:
– Иди за мной.
  Остановившись у лавки со всевозможными причудливыми игрушками, в том числе и карандашами, которые писали переливающимися радугой светящимися в темноте чернилами, Боунс одолжила один из них буквально на секунду, чтобы накарябать короткую записку, которая была мигом всучена в руки Барнабаса.
–Так лучше, верно?! – и, развернувшись так резко, что длинные белокурые волосы едва не отвесили итак потерпевшему волшебнику пощечину, вновь поспешила подальше отсюда.
Измятый изрядно потрепанный билет гласил:

Вместо постскриптума – некое подобие картинки, призванной изобразить, собственно, юношу:

В этом весь Барнабас. Постоянно шутит, веселится, развлекается. Он нисколько не изменился. А должен был? Неужели ты, Амелия Сьюзан Боунс, примерная ученица-отличница, которая на протяжении всех курсов отчаянно пыталась научить друга уму разуму, думала, что за два года что-то изменится? Что он, наконец, найдет себе достойную работу и окунется в размеренную жизнь? И неужели ты думала, что если это произойдет, он останется тем самым Барнаби, лучшим другом? Нет, она никогда не хотела, что он так кардинально менялся, просто хотела научить его быть более серьезным. Когда-то еще на вначале четвертого курса была уверена, что все это мальчишеское, что это пройдет со временем. К концу пятому курсу поняла, что нет. Снелл никогда не станет благоразумным, но тогда ей просто оставалось бы быть рядом, на случай, если ему вдруг понадобится «голос разума», который сможет во время выручить, или же просто друг.
-Барнабас Снелл! Хватит валять дурака! Даже Дэнни уже готовиться к экзаменам! А у него чашки даже усатыми не получаются! – Боунс по обычаю была первой, кто начал готовиться, а посему к тому времени, как все начинали активно терять голову из-за недостатка часов до экзаменов, Амелии приходилось отвечать на все вопросы, касающиеся того или иного предмета, заодно помогая друзьям с тем или иным заклинанием.
-Еще целых полторы недели! – возмущенно возвразил парень, даже не удосужившись, подняться с дивана.
-Я ведь не говорю тебе прямо сейчас садиться за трансфигурацию, но…
-Боунс, полторы недели! – напомнил друг, вздохнув от тяжелой участи быть другом отличницы.
-Полторы недели, а через два дня зельеварение! Ты вообще думал, как его сдавать будешь?!
-Пол-то-ры-не-де-ли! – гнул свое Снелл. – Успокойся, сдам, как обычно! Выкручусь! Придумаю что-нибудь!
–Как в прошлый раз на истории магии? Бедный профессор потом еще две недели пытался выяснить истину по поводу древа познания. Как тебя вообще угораздило придумать такое?!
–Но ведь купился же!
–Я серьезно, Барнабас, займись делом!
–Зануда!
–Лентяй!
–Надоеда!
–Лодырь!
Они могли препираться по несколько часов: иногда проигрывала Боунс, иногда проигрывал Снелл, иногда вмешивался кто-то третий и разрешал спор ничьей. Если подумать, то они и ссорились-то поскольку постольку. Не сошлись во мнениях, походили обиженными (в основном, это была она), но всегда мирились. Рано или поздно.
В этот же раз… на себе вины она не видела. И, разумеется, во все, что произошло обвиняла именно Его. Ведь это ОН ушел. ОН не попрощался. ОН не написал ни разу. ОН забыл про нее. И все бы… все бы, наверное, было ничего, если он бы извинился. Но, гиппогриф его растопчи…
–…Что же я такого страшного сделал?..
Какого черта?! Значит, получается, она еще и виновата?! Она вывалила на него мороженое, а он даже не знает за что?! Это просто потрясающе. Бесподобно. Невообразимо! Боунс была бы не Боунс, если бы сейчас просто ушла. А он еще и улыбался! Поистине великая встреча! Амелия, готовая разнести здесь все в пух и прах, и  старый знакомый, искренне не понимающий, что он такого натворил. 
–Ничего. Абсолютно ничего. Ты ничего СТРАШНОГО не сделал, – девушка глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. К чему этот разговор? По сути этой встречи вообще не должно было быть. Просто какое-то глупое стечение обстоятельств.  Он наверняка в Лондоне проездом, на пару дней, и кому хотел, он сообщил. – Не захоти я мороженого, я бы вообще не знала, что ты в городе. За два года ты мне ни разу не написал. Не сообщил, где ты, как ты, чем занимаешься! Да мне плевать на твое обучение! Вылети ты хоть из школы! Но, кажется, я одна думала, что ты мой друг. Друзья так не поступают.  Так что, вперед, вываливай на меня мороженое и будем в расчете. Можешь катиться на все четыре стороны, уверена, скучать не будешь, – выпалив всю речь на одном дыхании, теперь Боунс лишь смотрела на Снелла и думала о том, что, наверное, она преувеличила их «дружбу». Что там не было всего того, что она надумала. Просто не могло быть. Они слишком разные.

-По-моему, ты прекрасно выглядишь, - Эдгар, неожиданно материализовавшийся за плечами сестрицы, закружил ее в танце. 
-Я знаю, - заливисто засмеялась Амелия и вырвалась из объятий брата.
-Уверен, ему тоже понравится, - почти пропел Боунс, на что девушка возвела очи к потолку:
-Не понимаю, о чем ты.
-О, ну, конечно. Разве моя сестрица еще не мечтала о своем выпускном бале?
-Твои девушки мечтают об этом, а у меня в голове только выпускные экзамены!
-Именно поэтому ты выбираешь себе платья в августе?!
-Кто сказал, что оно на выпускной?!
-Ну не на скучнейший же прием, который устраивают родители!.. Это никак и туфли новые?
-Прекрати!
-Что?! Я просто интересуюсь!
-Я не представляю Барнаби в костюме, – наконец созналась Амелия, принимая свое поражение.
-И я не представляю. Хотя, стоп, Боже, я не хочу это представлять!..
-Я сомневаюсь, что он даже пригласит меня. Мы ведь… я ведь… он ведь… ну ты понимаешь, да?!
-Ох, сестрица! Поверь мне, это будет самым прекрасным вечером!
-До него еще дожить надо, - вздохнула девушка и перевела взгляд на свое отражение в зеркале. Она уже не маленькая девочка, которая жаждет поехать в школу волшебства и чародейства. Совершеннолетняя она уже практически стояла у порога новой жизни. И она была уверена, что последний год она точно никогда не забудет.

Как бы не было ей стыдно признать, но из-за работы она умудрилась пропустить практически все предсвадебные репетиции, за исключением последней, где собственно ей и сообщили о ее спутнике. Восприняла она это… спокойно. Скорее даже чересчур, чем и удивила всех друзей, включая малыша Дэнни, который еще пару-тройку раз пытался вроде как неловко извиниться, что-то невнятно бормоча. В общем-то, она смутно подозревала, что ей не избежать очередной встречи с ним, ведь если он все еще в городе (в чем Боунс тоже не была уверена и очень надеялась, что его визит в Лондон был коротким), то непременно получит приглашение.
Так и вышло. Но сменять гнев на милость Амелия не спешила, решив относиться к этому равнодушно. Не сказать, правда, что это у нее получалось прямо-таки блестяще…  Но в присутствии развеселившихся друзей, которые вот-вот ожидали грандиозное событие, решила, что точно не стоит портить праздник, да и настроение… Бетси, невеста, кажется срывалась по любой мелочи, поэтому раза три подругам еще пришлось ее успокаивать. В таких напряженных условиях Боунс казалось, что ей просто не до Барнабаса, свалившегося на головы как снег,  впрочем, общение с ним она все равно свела до минимума, никак не желая мириться, но Cнелл похоже отказывался верить в то, что она все еще сердится, иначе как еще объяснить его появление на веранде?! Ни тишины, ни покоя, чтоб его.
Проигнорировала и белый флаг, и сноп искр, девушка уже собиралась уйти, но потом мелькнула мысль: а собственно почему ОНА должна уходить?! Она пришла сюда первой, так что черта с два, поэтому все, что лишь сделала Амелия, это смерила его недовольным взглядом и отвернулась, наивно полагая, что парень смекнет, что к чему и поспешно покинет запретную территорию. Ну-ну, размечталась…
   Он между тем гнул свое. Вечно радостный беспечный Барнабас. Ничто его не тревожит, ничто его не беспокоит, жизнь прекрасна и изумительна! Вот и пусть идет себе наслаждаться этим куда-нибудь в другое место! 
А он продолжал, уже переходя на комплименты, отчего волшебница едва ли не заскрежетала зубами, но сдержалась, решив, что здесь точно не время и не место разводить демагогию.  К тому же, ей абсолютно плевать на него. Нет уж, ее абсолютно точно не волнует, что он здесь. Хватит, она уже давно перестала…
-Ты ведешь себя, как дитя малое,  - более ли менее ровно ответила она. – Не думал повзрослеть? – его шутка по поводу торта ее могла бы даже позабавить, хотя на деле он просто ей подкинул замечательную идею. – Для этого и учатся в школе магии, чтобы знать, как правильно использовать заклинания… и не выпускать снопы искр каждый раз, - упрек? Ну да, пожалуй. Хотя какое ей дело, ну не закончил он Хогварст, что дальше? Дело то вовсе не в этом. Ну и сделай он эту тонную кучу домашний заданий, ей бы что, легче стало?!
Слава Мерлину, что Кэтти появилась как раз вовремя. Боунс тотчас уже улыбнулась подруге.
-Только не говори, что невеста отменила свадьбу.
-Кажется, Дэнни потерял кольца.
-Бетс знает?
-Ты что смеешься?! Нет, конечно!
-Так, спокойствие. Где он?
  Как раз именно то, что ей и нужно. Есть проблема, нужно ее решить. Поэтому исчезла Боунс практически в мгновение ока,  будто ее здесь и не было.
Спустя некоторое время, кольца все-таки нашлись. Малыш Дэнни едва не прослезился, прекрасно понимая, что если бы невеста об этом узнала, ему бы не поздоровилось.
-Спасительница! Спасибо!.. Ты видела Барнабаса?! Он уж точно кольца не потеряет… что?!
-Нашел, кому довериться, - с сарказмом протянула Амелия, даже не подозревая, что буквально вошедший минуту назад Снелл, все слышал и тотчас прокомментировал. Разумеется, со своей извечной улыбкой. Да чтоб он под землю провалился с этой своей улыбкой!!
  Боунс ничего не ответила, в общем-то, как и всегда решив, что лучше делать вид, будто Барнаби здесь как не было, так и нет. Но раз уж он здесь, надо наконец сообщить, что никакого танца с их стороны не будет.
-Да, кстати, Дэнни, насчет танца…
-Да-да, все прекрасно, не волнуйся!
-Что? О чем ты? Я просто хотела сказать, что…
-Барнабас сказал, что справится!
-Справится?! Ты его плохо расслышал, он не…
   Но жених похоже ее уже не слышал, ибо на часах оставалось пятнадцать минут до начала церемонии, и весь дом начинал утопать в поднявшейся суматохе. А то ведь как же! Невесте была обещала идеальная церемония, а значит никаких косяков произойти не должно было.
-Вот вы где! А ну вперед, мы вас уже ждем! – Кэтти появилась из-за дверь буквально на секунду и тут же исчезла.
-Великолепно, - пробормотала Боунс. Предложенную руку Баранабаса она опять-таки по обычаю проигнорировала, но, кажется, парня абсолютно ничего не могло задеть. Он по-прежнему был весьма бодр духом, улыбался и откалывал шуточки над мигом побледневшим Дэнни. Видимо, свадьба ему далась не так легко, как это показалось на первый взгляд.
  Они стояли третьим вслед за Бленкипсоном с Кэтти и Бордманом с Джули. Все «парочки» о чем-то перешептывались, вот-вот ожидая, когда придет их очередь, и единственные, кто хранили гробовое молчание были, разумеется, Амелия с Барнаби. Второй, правда, пытался еще развести ее на беседу, но быстро понял, что бес толку. Стояли они порознь: Боунс из-за плеча Бордмана рассматривала всех собравшихся гостей в саду, Снелл… да плевать ей, чем он занимается. Или о чем думает. Ей вообще на все…
-Ты уехал и ничего мне не сказал. Вообще ничего. А теперь приезжаешь и ведешь себя, словно все замечательно и ничего не произошло!! Ты мне ни разу не написал, - прошипела Боунс едва слышно, весьма неожиданно даже для самой себя. Ну да… самое время и место. Буквально пару минут до того, как им придется шествовать вслед за другими парами. -  Когда ты приехал в Лондон, ты хоть подумал о том, чтобы дать о себе знать?! Или все это лишь глупое стечение обстоятельств?!  -да уж Боунс, ты и твое хваленое самообладание… ты ему еще пощечину бы влепила, как раз на глазах у всех, он ведь это заслужил. Но спасло его только одно – заигравшая музыка, возвестившая о том, что пора уже брать его за руку.